Четверг , 28 марта 2024

Толстая, как я

Отношение к полным людям в нашем цивилизованном обществе возможно выяснить как отрицательно-презрительное. Полные люди чувствуют себя виноватыми и стесняются своей полноты, их родные стесняются появляться рядом с ними в публичных местах.

Эти люди не вписываются в привычные рамки в прямом и переносном смысле. Общество не принимает их, как и всех чужаков, не соответствующих усредненным представлениям о норме. Исходя из этого “толстые” объединяются в особенную касту, совместно радуются, отдыхают, борются за свои права, потому, что кроме того при приеме на работу они подвергаются дискриминации.

Семь дней своей жизни я прожила, как толстая дама. Неделя эта была воистину страшной. Ежедневно я страдала от презрения окружающих. Худые люди для того чтобы ни при каких обстоятельствах не испытывают. Если вы когда-нибудь смеялись над толстым человеком либо у вас имеется лишний вес, вы должны прочесть эту историю.

За одно утро я прибавила в весе 70 кг — и моя жизнь радикально изменилась. Супруг наблюдал на меня по-другому, дети были обескуражены, приятели жалели, посторонние высказывали презрение. Мелкие эйфории, к примеру, прогуляться по магазинам, пойти куда-нибудь всей семьей, сходить на вечеринку, превратились в громадные мучения. Сама идея о том, что необходимо будет что-то сделать, к примеру, пойти в супермаркет, приводила меня в страшное настроение. Но самое основное, у меня появилось чувство бешенства. За ту неделю, в то время, когда я носила “жировой костюм”, который перевоплотил меня в даму весом приблизительно 130 кг, я поняла, что наше общество ненавидит тучных людей, и отношение к ним близко к расизму и религиозной нетерпимости. В стране, которая гордится своим бережным отношением к калекам и бесприютным, толстые люди остаются мишенью для культурного злоупотребления.

Для многих ожирение символизирует нашу неспособность контролировать себя. Толстых людей считают дурно пахнущими, нечистыми, ленивыми неудачниками (каковые своим громадным жировым слоем, как щитом, прикрываются от оскорблений и презрительных нападок). Громадную роль в развитии предвзятого к ним отношения играется вопрос личного пространства. Многие уверены в том, что толстые люди несправедливо занимают через чур много места в автобусе, в кинотеатре, в офисе. На основании собственного опыта в качестве якобы толстого человека, я пришла к выводу, что мы значительно более толерантны по отношению к стройным грубиянам, чем к добропорядочным, но полным согражданам.

Мы есть обществом, которое боготворит стройность и опасается полных фигур. Я не являюсь исключением. По окончании того, как я родила троих детей, простилась со своим 30-летним возрастом, на мне сказался закон всемирного тяготения, и я прибавила около десяти килограмм, на каковые я не имела возможности нормально наблюдать. Все, кто меня знает, может хорошо представить мою борьбу с лишним весом методом разных диет, в то время, когда мой вес то понижался, то снова увеличивался. Но это совсем не подготовило меня к тому презрительному отношению, которому у нас подвергаются люди с клинически значимым ожирением (вес на 20% больше совершенного).

В то время, когда актрисе Голди Хоун добавили лишнюю сотню килограмм в фильме “Смерть ей к лицу” (Death Becomes Her), я поразмыслила: а что в действительности свидетельствует быть таким громадным? Как бы я ощущала себя в таком весе? Так и появился мой опыт. Каждое утро данной недели я натягивала “жировой костюм”, который для меня сделал живописец по спецэффектам Ричард Тоткус из Нью-Йорка. Данный костюм разрешил мне войти в мир, где меня или не подмечали, или глазели как на мартышку в зоопарке.

Пятница

10 часов утра | Я беру такси от редакции журнала Ladies’ Home Journal на Манхеттене и еду в студию к Ричарду Тоткусу, на Лонг-Айленд. Я почему-то нервничаю, особенно в то время, когда я прочла о том, что бывшие толстяки (все они скинули вес посредством бариатрической хирургии) готовы скорее ослепнуть, оглохнуть либо лишиться ноги, чем опять стать толстыми. Неужто все в действительности так плохо?
Кроме того сами авторы жирового костюма чуть поверили, что неожиданно раздувшееся у них на глазах создание — это я. Меня подвели к громадному зеркалу во целый рост. Я просто в шоке. Я выгляжу весьма натурально. Через чур натурально! В то время, когда я наблюдаю на себя в зеркало, мне делается плохо. “Для таковой толстушки ты еще ничего, красивая”, — успокаивает меня один из ассистентов. Я не смеюсь.
12 часов дня | Я в первоначальный раз еду на такси в жировом костюме. Дабы влезть в машину, мне потребовалось времени больше, чем в большинстве случаев. Я доезжаю до места назначения, еле вылезаю из автомобили. Разве я сказала что-то забавное? Шофер откровенно нужно мной смеется.
8 часов вечера | Я показываю мужу и детям свои фото до и по окончании костюма. Супруг срочно производит перерасмотрение свое желание сходить куда-нибудь пообедать. “Мне безрадостно оттого, что ты толстая”, — говорит он. — Мне будет некомфортно, что люди станут на тебя пялиться и смеяться над тобой”. Дети хором говорят: “Пускай из гостей нас заберет отец”.
11 часов вечера | Я пробую заснуть в своем теле. Супруг тихо храпит. Я напугана его реакцией на меня, толстую. До сих пор он не делал никаких негативных замечаний по поводу моего тела за все 12 лет совместной жизни. Я ощущала себя плохо, в то время, когда он рассматривал мои фото в жировом костюме.

Понедельник

7 часов утра | Я надеваю костюм и еду на метро в город. Рядом со мной никто не садится. Я ощущаю себя очень неудобно. Люди наблюдают на меня продолжительным взором, высказывающим явное неодобрение, позже переводят взор на газету. Две дамы откровенно разглядывают меня и шепчутся. Я занимаю полтора сиденья, и само собой разумеется, смущена. Иначе, я возмущена. Как эти люди смеют обо мне делать выводы лишь на основании моего размера?

8 утра | В офисе все желают услышать мои впечатления и взглянуть, как я выгляжу. Один сотрудник увидел, что в жировом костюме мои движения кажутся ему более агрессивными. Другому показалось, что я нахожусь в депрессии. Да, я в депрессии, и, помимо этого, весьма желаю имеется.

Час дня | Я отправилась перекусить с двумя сотрудниками. Я себя ощущаю не в своей тарелке, потому, что на меня все пялятся и ухмыляются. Услужливый официант в ресторане отодвинул стул подальше от стола, дабы я имела возможность сесть. В то время, когда я пробовала втиснуться в кресло с тесными подлокотниками, мое смущение было очевидно увидено всеми присутствующими, и сейчас они старательно отводят взор.

Ну хорошо, пускай я толстая, но я мыслящее существо. Я готова поспорить, что среди вас, визитёров ресторана, имеется наркоманы, преступники, люди, изменяющие своим супругам, нехорошие родители. Хорошо бы, в случае если ваши недостатки были так же очевидно на вас видны, как нестандартный размер моего тела (кстати, многие доктора считают это генетической проблемой, а не слабостью воли). Мы отказываемся от десерта и уходим.

5.30 вечера | Я еду в машине. Останавливаюсь на красный свет. Рядом со мной останавливается машина с двумя детьми. Юноша на пассажирском сиденье наблюдает на меня и надувает щеки. Позже начинает смеяться.

6.30 вечера | Забираю детей из школы. Мы идем покушать в кафе. Дети говорят, дабы по дороге я держалась подальше от них. Я заказываю две порции жареного цыпленка, картошку, овощи, подливку, кукурузу и шесть мелких шоколадных пирожных. Кое-какие дети в ресторане именуют меня “эта толстая дама”. Взрослые хихикают вместе с ними.

Вторник

10 утра | По дороге в Блюмингдейл я останавливаюсь съесть мороженое. Заказываю два шарика шоколадного мороженого с шоколадной крошкой. Ощущаю, как стоящий сзади ребёнок оценивает мои габариты. Во мне закипает желание сказать что-нибудь в свою защиту. В то время, когда я шла по улице и ела мороженое в стаканчике, навстречу мне попался хорошо одетый мужчина, который взглянуть на меня и неодобрительно покачал головой, а в то время, когда прошел мимо, стал звучно смеяться.

Ходить по Блюмингдейлу непросто. Во-первых, я еле проходила  во вращающуюся дверь, а в то время, когда оказалась внутри, я заметила, что все на меня наблюдают. Примечательно, что меня не игнорировали в общепринятом смысле. Два продавца парфюмерии на меня  , предлагали самый заключительный парфюм. Один человек за прилавком задал вопрос меня, не желаю ли я всецело преобразиться.

Я протиснулась в лифт. Две дамы стали хихикать. Я попросила продавца в спортивной секции оказать помощь мне выбрать одежду. Он вежливо послал меня в секцию нестандартных размеров.

По дороге домой я приобрела десять пончиков. Один съела в поезде. Из-за чего людям неприятно наблюдать, как полный человек ест? Я не обращаю внимания на хмурые взоры. Я желаю имеется.

Среда

10 утра | Пришла проконсультироваться в салон рядом с домом. Говорю стилисту, которая худа, как щепка, что желаю поменять наружность. Она мне ласково так растолковывает, что мне нужна более пышная прическа, дабы уравновесить полноту моей фигуры. Я не обижаюсь. Она просто честно высказала свое вывод. Она меня не обижала. Мы поболтали о трудностях соблюдения диеты. Мы подружились.

Час дня | У меня назначена встреча с приятелями в ресторане. Они жаждут заметить мой новый вид и услышать мой рассказ об этом проекте. Я ощущаю себя подавленной и не желаю никуда идти. Я уже устала неизменно обороняться. Приятели пошутили по поводу того, что в случае если сесть рядом со мной, почувствуешь себя скелетом. Я была рада, в то время, когда в ресторан вошла еще одна полная дама и села за соседний столик. Она заказала салат. Я также.

2.30 дня | Я в супермаркете. Визитёры заглядывают в мою тележку, дабы выяснить, что берёт толстая дама. Две женщины рассердились, что не смогут протиснуться мимо меня. Я извинилась и ушла. Я ненавижу отдел сладостей, но давала слово что-нибудь приобрести детям.

Я взяла коробку конфет и посмотрела назад, не наблюдает ли кто-нибудь на меня. Положила коробку в тележку и прикрыла другими приобретениями. Ощущаю себя, как преступница.

4 часа дня | Я становлюсь параноиком в отношении того, как на меня реагируют. Решила обсудить данный вопрос с одной полной дамой. Выясняется, у нее такие же эмоции. “У меня уже нет сил переносить комментарии о том, что я ем, — говорит Дениз Рубин, юрист, 32 лет. Ее вес около 100 кг. — Я устала от несправедливости. Меня ценят меньше, чем я заслуживаю, лишь за то, что мой размер больше, чем у других. В то время, когда же мы наконец осознаем, что слово “жирный” — это прилагательное, а не существительное?”. Я слушаю ее с сочувствием, но не знаю, что ответить.

NAAFA Национальная ассоциация продвижения принятия полных людей была основана в 1969 году и есть некоммерческой добровольческой организацией, которая отстаивает права полных людей. Их деятельность направлена на освещение того, какой дискриминации подвергаются полные люди из-за своего веса. Они кроме этого оказывают помощь членам ассоциации с получением образования, юридической и психологической поддержкой. Их вывод таково: люди любого размера должны быть равны со всеми остальными во всех аспектах нашей жизни. В 2010 году эта ассоциация учредила особую стипендию для дизайнеров, дабы побудить их на создание коллекций одежды для громадных людей. По данным сайта ассоциации, дискриминация полных людей на рабочем месте, в сфере образования а также медобслуживания растет весьма быстро. В данной ассоциации люди выглядят радостными, по причине того, что знают, что их права выполняют и уважают, и они смогут нормально наслаждаться тем, какие конкретно они, общаться между собой и просто полноценно жить. National Association to Advance Fat Acceptance (NAAFA) — www.Naafaonline.Com

Четверг

9.30 утра | Элизабет поведала в школе о моем опыте, и учительница попросила меня придти в школу и поделиться со школьниками взятым опытом. Дочь больше не стесняется, в то время, когда меня видят ее приятели. За эту неделю мы все изменились. Мы с охотой говорим всем о моем опыте, дабы растолковать людям несправедливость существующего отношения к полным людям. Дети в классе — особенно те, кто меня знает — сначала смеются, а позже начинают задавать вопросы стремительнее, чем я могу ответить. Что я ощущаю? Каково отношение людей ко мне? Что означает быть толстым?

2 часа дня | Я еду в город на машине закончить кое-какие дела в офисе. Да, готова признать, что вести машину с таким весом дело не простое. Чтобы комфортно сидеть, мне пришлось отодвинуть сиденье максимально назад. В таком положении я чуть добываю до педалей.

7.30 вечера | У меня обед в одном актуальном ресторане с Ричардом, автором моего жирового костюма. У нас был замысел встретиться в холле отеля рядом, дабы мне не идти в ресторан одной. Ричард опаздывает, я одна слоняюсь по холлу, как на витрине, и на меня все наблюдают. Наконец, в 7.45 появляется Ричард. Мы целуемся: “Привет!”. Идем под ручку в ресторан. Я ощущаю себя в безопасности.

Начинается кошмар. У стойки бара море прекрасных людей. Столько народа, что я чуть могу снять плащ. Сзади слышу шепот в адрес Ричарда: “Какой красавчик!”. Я говорю метрдотелю, что у нас заказан столик. Она делает вид, что меня не слышит. Ричард сам говорит ей наши имена, и тогда она провожает нас.

Мы просили столик впереди. Нас сажают за столик сзади. Две дамы лет тридцати чуть смогут скрыть кошмар, в то время, когда я протискиваюсь между двумя столиками. Чашки с водой трясутся, в то время, когда я случайно задеваю за столики. Ричард и я заказываем напитки, я беру хлеб из корзинки на столе. Две дамы уставились на меня. Я заказываю салат с козьим сыром, макароны со сливочным соусом. Они хихикают. Целый предстоящий обед длится в том же ключе. Ричард и я наблюдаем меню десертов, не обращая внимания на этих дам.

Я прошу прощения и ухожу в туалет. В туалете я снимаю жировой костюм и надеваю простую одежду. Я знаю, что сошла с ума, но меня все это уже достало. Эти две дамы  , в то время, когда меня заметили. Ричард поведал мне, что в то время, когда я была в туалете, они его задали вопрос: “Что ты тут делаешь с данной жирной свиньей?”. Он ответил: “Это моя женщина”. Они возразили: “Да это просто нереально! При таких условиях, ты, возможно, у нее на содержании”. Моя кровь закипает. Ричард говорит им о проекте. Они начинают на меня злиться. Воображаете, они злятся на меня! Они быстро платят по счету и исчезают. Ричард и я выпиваем кофе и уходим. Меня провожают заигрывающими взорами те же самые мужчины, каковые до этого наблюдали на меня неуважительно.

Пятница

4 часа дня | Идем с детьми приобрести одежду для поездки на курорт. В ходе выбора одежды я два раза услышала “Вот это да!”, взяла множество презрительных взоров и один раз услышала неприятный смешок незнакомого человека. Но сейчас мне уже все равно, что думают люди. Быть может, по причине того, что проект близок к завершению, а возможно, я   с отношением людей ко мне, толстой даме. Желание отомстить практически провалилось сквозь землю. Я выдохлась.

7.30 вечера | Я иду с мужем обедать (уже без жирового костюма). Мне безрадостно, неожиданное похудение не радует. Вместо этого я испытываю чувство стыда за общество, причиняющее боль людям, каковые не укладываются в наши представления об идеале. Я думаю о том, как позволить полным людям ощутить свою полноценность. И о том, что мне необходимо собрать всю свою волю и отказаться от десерта.

Лесли Ламперт, Ladies’ Home Journal

PMV—Я толстая!

Смотрите также

Зона и ее добровольные «заключенные»

The Zоne, либо “Зона” — это не место лишения свободы и не зона отдыха. Так …

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.